Некоторые социально-психологические аспекты европеизации

Украина под давлением свободы


Некоторые социально-психологические аспекты европеизации


Олег Горенко,
кандидат исторических наук,
старший научный сотрудник
Института истории Украины НАН Украины

В свое время П. Юркевич отмечал, что многие определяет мощь государства по количеству граждан, но это неправдоподобно, надо иметь в виду качество граждан. По глубокому убеждению выдающегося украинского юриста и философа, сил у народа определяется не численностью людей, а их моральными силами; без достаточного запаса этих сил государство, хотя какой бы большой и многолюдной она была, не может быть счастливой [1].

В модерном политологическом дискурсе такая постановка вопроса является вариантом известной проблемы "человеческого капитала". Похоже, что этот фактор национального прогресса все больше превращается в решающий, такой, преобладающим другие, в том числе и технологический. Ведь и перспектива крайне нужной инновационной модели развития, несмотря безусловный технологический измерение, определяется, в первую очередь, качеством человеческого капитала. Наконец, все зависит от потенциала человека и его психологической готовности его задействовать. В условиях празднования публичной победы свободы и демократии на руинах тоталитаризма "запустить" двигатель индивидуальной инициативы в нужном режиме не так-то просто. Кроме того, еще и индивидуальный выбор между позитивной и негативной свободой далеко не всегда происходит в пользу первой.

Национальная идея и национальные интересы не могут оставаться делом внешнего, не вовлеченной в ценностям жизни гражданина. В противном случае они превратятся в очередной исторический миф. То же самое касается и идеи свободы. Поэтому, на наш взгляд, труд известного философа, психолога и социолога Э. Фромма "Бегство от свободы" может и сегодня пригодиться беспристрастном исследователю, который намерен серьезно задуматься над "человеческими" особенностями процесса далеко не безупречного демонтажа тоталитаризма, спецификой различных концепций и доктрин утверждения демократии и свободы. Э. Фромм, не отрицая выдающейся роли социально-экономических факторов, все же настаивал, что основой социального процесса является индивидуум со своими желаниями и тревогами, страстями и убеждениями, склонностью к добру или злу. К сожалению, до сих пор еще слишком много смысла есть в рассуждениях философа поводу недостаточного подготовленности человека к тому, что "в один прекрасный день на нее упадут свобода и независимость".

В нынешних условиях очередной резкой и весьма непредсказуемой отказа от выстраданных человечеством основополагающих принципов послевоенного мирового порядка актуальным представляется неутешительный вывод, что "современный человек стремится подавить в себе иррациональные страсти - стремление к разрушению, ненависть, злобу и месть - она стоит на коленях перед символами власти, деньгами, суверенными государствами, нацией "[2].

Возникает вполне логичный вопрос: как же Украина, с болью избавляясь собственного исторического суеверия в процессе рецепции передового мирового опыта и реализации своих амбициозных государственно намерений на нынешнем историческом этапе национально независимого существования, может избежать этой новой и непривычной стихии суеверия цивилизованного? И вообще возможно то избежать такого рода духовной "деконструкции" личности в современных условиях "глобального воспаление" человеческого сознания? Как выглядит европейский курс Украины и вообще весь современный этап европейского единения с точки зрения отдельной личности? Конечно, такой масштабный комплекс проблем невозможно осветить в рамках одной статьи. Как напоминает Э. Фромм, изучая психологическое значение определенной доктрины, следует прежде всего осознать, что психологический анализ никоим образом не является обсуждением истинности этой доктрины. На что способен психологический анализ, так это показать субъективные мотивы, которые приводят человека к осознанию каких проблем и заставляют ее искать ответы в определенном направлении. "Европеизация" - это не только и не столько заядлый "евроремонт" в нашей национальной жилища в соответствии с хорошо известными "Копенгагенские критерии". Это, кроме того, еще и глубинная психологическая реконструкция на индивидуальном и коллективном уровне, которая во многом может определить перспективу осмысленной цивилизационного обновления украинской национальной жизни в целом. Однако вновь и вновь в обществе обостряются споры относительно того, как именно должна происходить такая реконструкция, которых глубин национальной ментальности она может коснуться и нужна ли она вообще. Вопросы эти далеко не однозначны, если учитывать последние проявления откровенной духовной уязвимости классических европейских ценностей и даже современного морального раскола самой Европы под влиянием иракского кризиса. Далекая война в очередной раз бросила простого европейца в пропасть возрожденного кальвинизма, подорвала его веру в свои возможности и посеяла сомнения относительно функциональных возможностей зрелой европейской демократии.

Очевидным становится правильность выводу, что кризис демократии касается не только авторитарных режимов, а есть шире по масштабам и представляет опасность для каждого современного государства. Причем абсолютно все равно, под какого цвета знаменем выступают противники свободы человека. Новые беспрецедентные меры по контролю за жизнедеятельностью людей, связанные с опасностями международного терроризма, достаточно убедительной иллюстрацией универсализма разного рода депрессивно-маниакальных психозов.

На постсоветском пространстве ситуация еще более запутанная. Этика равных возможностей, пришедшая на смену этике равенстве, породила и различные виды морального отчуждения, которые генерувалися противостоянием "морали долга" и "морали счастье". Это, в свою очередь, создает препятствия для начатого процесса "первоначального накопления ценностей политической этики". Определился довольно печальный этап развития общественной морали, связанный с накоплением во многих сферах общественной жизни криминогенного потенциала. Повысилась опасность так называемой криминальной интоксикации общественного сознания. Тем более, что традиции наши в этом деле не хуже европейских. Особенно когда безумно возрос спрос на уголовное и полукриминальную смекалку. Ведь еще пролетарский писатель М. Горький устами героя пьесы "На дне" высказал наблюдения по поводу того, что преступнику обязательно надо быть умным и что только законопослушные граждане имеют возможность всю жизнь прожить дураками. По мнению социальных психологов, распространение такого рода мировоззрения способствует росту чувства раздражения, усилению чувства собственного "несправжньости. Довольно распространенным становится квиетизмом - мировоззрение социальной пассивности, имитации социальной жизни. Растет количество членов общества со стертыми, едва заметными социальными качествами. При таких условиях, как правило, существенно усложняется синтез либеральных и демократических ценностей. Как справедливо отмечают в этой связи российские исследователи В. Бакштановський и Ю. Согомонов, тирания страшна не столько физическим уничтожением непокорных, сколько моральным растлением тех, кто подчинился. Исторический опыт убеждает, что влияние тиранического режима на человеческие души надолго сохраняется и после смены власти. Длительное время в посттоталитарный период имеем дело с ценностно-нормативным конгломератом, который иногда делает достаточно неопределенной судьбу традиционных жизненных идеалов [3].

Тоталитаризм не только не выдержал давления проблем неудовлетворительной экономической эффективности и оказался организационно несостоятельным быстро найти адекватные ответы на актуальные запросы научно-технической революции. Он, прежде всего, потерпел морального поражения в процессе общественной дискуссии об отношении к человеку. Демократия предложила каждому качественно новый уровень самоосознания, качественно новую шкалу моральных ценностей. Распространены в современном обществе противоречивые проявления разрушения и саморазрушения является, по мнению известного австрийского культуролога и политолога В. Крауса, симптомами нигилизма как психопатологического явления. Разрушения и саморазрушения может происходить внезапными взрывами или постепенно вызревать в недрах душевной организации человека вообще совсем другого толка. Неврозы и другие психопаталогични отклонение не обходят и политиков, государственных и общественных деятелей, хозяйственников, журналистов. Даже больше: именно в их среде, отмечает ученый, где сочетание невротичности с нигилизмом особенно опасно, они проявляются чаще и острее.

Ничего удивительного в том, что в политической области нигилизм проявляется лишь тогда, когда общественные структур теряют силу. Жизнеспособные культуры чрезвычайно редко подвергаются нигилизм: на пути ему становится самоочевидность культурных ценностей. Зато начальное энтузиазма захвата лозунгами прорыва к новым общественным и человеческих ценностей и идеалов оборачивается настоящей катастрофой, когда за этими лозунгами отчетливо проступает фальшь [4].

Профессор Уорвикського университета (Великобритания) Р. Скидельски, в свое время получил титул лорда за свои исследования Кейнса, в 1995 году опубликовал интересную работу "Дорога от рабства. Об экономических и политических последствий краха коммунизму. В ней, в частности, отмечается, что либеральная демократия не может быть идеологическим конечным пунктом. Великая сила ее в том, что она сдерживает и укрощает политические страсти. Однако она не устраняет их. По убеждению Р. Скидельски, замена коммунизма капитализмом является совершенно новым опытом в истории человечества, и поэтому динамика преобразований может быть непредсказуемой. Консервативные философские теории преобразований не могут дать приемлемых ориентиров относительно будущего. Общественные институты, необходимые для того, чтобы сдерживать новые силы, придется создавать из обломков разрушенных систем, и исследователя волнует в первую очередь, моральная сторона начатых изменений [5].

Украинский социолог С. Макеев, оценивая перспективы формирования классового общества в Украине, очень справедливо замечает, что пространством маневра для государства может быть исключительно пространство доверия [6].

Полностью разделяя рассуждения автора о роли доверия в современном обществе, хотелось бы лишь добавить, что проблема доверия к государству со стороны собственного народа, доверия к демократии и институтов рыночной экономики не так уж непостижимо сложная. Богатый мировой опыт и, в частности, современный опыт России убеждает, что доверие возникает и укрепляется только тогда, когда, во-первых, власть обращена лицом к собственному народу (и только потом к другим!), А во-вторых, когда власть действует , действует активно, рассудительно и ответственно. В этой связи уместно напомнить меткую оценку Президента Украины Л. Кучмы, который, существенно обогатив свой политический опыт, пришел простого и вполне логическому выводу: в настоящий содержательной политике не бывает так, что политик лишь говорит, ничего не делая для реализации своего проекта . Политик должен не только заявить идею, но и добиться, хотя бы частично, ее воплощение, иначе он просто болтун и демагог [7]. Следовательно, проблема общественного доверия - это, прежде всего, проблема содержательности политики.

Обобщая противоречивый человеческий опыт, Э. Фромм, в частности, предостерегает против опрометчиво доверчивого отношения к политическим мошенников, которые никогда не упускают случая воспользоваться кризисным состоянием индивидуальной и коллективной сознания в сложные периоды национальной и мировой истории. Кстати, П. Экман, один из ведущих американских психологов, который взялся исследовать тончайшие нюансы поведения лжецов и попытался трезво оценить человеческую способность и шансы в разоблачении лжи, подчеркивает, что далеко не любая ложь терпит неудачу. Ведь не обязательно должны быть внешние признаки, изобличающие лжеца. При этом подчеркивается, что гораздо легче обмануть того, кто хочет быть обманутым. Кроме того, как доказывает пракична психология, когда обманщик не разделяет социальных ценностей своей жертвы, не возникает и сильного чувства вины за ложь. Когда ценности разные, лжец оказывает хорошо - для своих [8].

Настоящая зрелость общественного сознания, на наш взгляд, как раз и определяется способностью граждан трезво оценивать поведение политиков, реалистично тестировать политическую содержательность любых обещаний и личную содержательность обещальников, особенно когда это касается программ кардинальных сдвигов или масштабных планов коррекции стратегических ориентиров национального развития. Когда же люди заранее уже поделили общество на "своих" и "чужих" или "наших" и "не наших", то бдительность широких слоев неоднократно обманутого населения, как рекомендуют знатоки человеческой души, вообще должна быть двойной.

В свое время концепция европейской свободы была обоснована в религиозных доктринах Реформации. В них нашел отражение и двойной характер свободы. С одной стороны, наблюдалась растущая независимость человека от внешней власти, с другой - ее изолированность и одиночество, жесткий индивидуализированный контроль за социальным поведением в условиях ожесточенной конкуренции личностей.

Необходимо признать, что в процессе рецепции стратегической идеи европейской модернизации и в эпоху "перестройки", а также и в последующие сутки "развития национальной государственности" мы слишком долго оставались в плену "рекламной модели" всепобеждающего гуманизма. Мы пели политический гимн свободе человека, пели дифирамбы национальной ментальности и природной одаренности соотечественников, не принимая во внимание исторически типично для европейского периода утверждения капитализма прагматичное, даже жестокое учета несовершенства человеческой природы. Этот аспект личной свободы нами был проигнорирован. Вот и получилось, что на просторах бывшего СССР под звуки волшебной арфы всепобеждающего гуманизма раз освобождены сверху "широкие народные массы" сами для себя довольно быстро смастерили очередной всенародный "соковипарювач" в виде "европеизированный" расценок на жилищно-коммунальные услуги. В сложный переходный период не было своевременно применены общенародного "морального тормоза", в свое время в новорожденном европейском капитализме существовало, например, в виде индивидуального соглашения с жестоким Богом Кальвина или Лютера. Не было создано и надежных законодательных норм против негативной свободы индивидуума, и, как следствие, "сообразительные" индивидуумы молниеносно справились с остальными индивидуумов. На самом старте без внимания остался жизненно важный процесс формирования индивидуальной совести как залога искренней общественной солидарности. Опыт автономизации человеческих добродетелей и превращение их в привилегию одной определенной слои или прослойки никогда не заканчивался добром. Априорно "неблагородные" всегда в конечном итоге восставали против "монополистов благородства" и выбрасывали их на помойку национальной истории. К сожалению, довольно часто вместе с ними на свалку жбурлялися и воспитанные в течение длительного времени гражданские принципы чести, человеческого достоинства, вырывались с корнем природные стремление человека к высокой духовности.

 Потребность Реформации как гуманитарной предпосылки национального Возрождения, конечно, не следует сегодня упрощенно понимать в сердньовичному, религиозно-церковной смысле. Украина имеет достаточно развитое поликонфессиональная среду, способно и без того удовлетворить любые вкусы. Речь идет о комплексность социально-психологической Перестройки, об изменениях на ментальном уровне, которые бы обеспечили соблюдение принципов социальной справедливости в новой конкурентной социуме. Духовная красота и внутренняя свобода в храмах, очевиден и эстетически привлекательный демократизм православия вполне способны создать новых людей с чистой и прозрачной душой, людей, которые "будут как дети".

Однако выживут ли эти дети в агрессивной общественной среде и будет их "земной" социальный статус соответствовать уровню приобретенных качеств? И, что также существенно, кто и как захочет потом этим воспользоваться?

Совершенно очевидно, что реальное развитие традиционных форм национальной духовности обостряет потребность и в качественно новой моральной функции государства. При ответственном отношении к человеческой судьбы и перспектив воссоздания общественно необходимых добродетелей обязательно должен быть сформирован общественно-государственный "морально-политический діполь" как противовес негативной свободе. Иначе любая технократическая концепция рыночных реформ навсегда утонет в грязи "внеконституционного, позаправового и внецерковных" поля межчеловеческих отношений. И так слишком долго новая государственность, новая экономика и новые принципы общественных отношений существовали без новой конституции, без ключевых кодексов, то есть фактически или в правовом "двоеверия", или же вообще в вопиющем правовом нигилизме. Вполне логично это привело к формированию только демократической и рыночной "протоплазмы", изменчивой, порой опасной, но все же очень удобной для тех, кто вовремя понял оригинальные принципы ее жизнедеятельности.

Литература:

 

1. Юркевич П. История философии права. Философия права. Философский дневник. Издание второе. - К., 2000. - С. 12.

2. Фромм Э. Бегство от свободы. Человек для себя. Пер. с англ. Д. Дудинский. - М., 1998. - С. 12.

3. Бакштановский В., Согомонов Ю. Введение в политическую этика .- Москва-Тюмень. 1990. - С. 29 - 67.

4. Краус В. Нигилизм сегодня или Терпеливость мировой истории. Пер. с нем. - Киев, 1994. - С. 61 - 96. W. Kraus. Kultur und Macht. Die Verwandlung der Wünsche. - Wien, 1975; Die verratene Anbetung. Verlust und Wiederkehr der Ideale. - München, 1978.

5. Скидельскы Р. Дорога от рабства. Об Экономических и политических последствия краха коммунизма. Пер. с англ. - М., 1998.-С. 195 - 201.

6. Макеев С. О перспективах формирования классового общества в Украине. - Украина-2002. Мониторинг социальных изменений. - К., Институт социологии НАН Украины, 2002. - С. 343.

7. Кучма Л. О самом главном. - К., 1999. - С. 9.

8. Экман П. Психология лжи: руководство по выявления обмана в деловых отношениях, политике и семейной жизни. Пер. с англ. - К., 1999. - С. 10.

9. Фромм Э. Упомянутая труд. - С. 69 - 70, 91.

10. Adler А. Menschenkenntnis. - Frankfurt a. M., 1966. - С.51.

 

Loading...

 

Это интересно

загрузка...
Loading...



загрузка...